Тайна 'Альтамаре' - Страница 42

- Не вздумай ее отодвинуть. Как только мне прикажут отвинтить крышку, сюда хлынет вода. И тогда я тебе не завидую.

Леденея от страха, Марк слушал, как Ролан завинчивал гайки. В танке было очень тесно, плечо его упиралось в жестянку, но он не замечал этого неудобства. Пахло ржавчиной и слизью, покрывавшей стенки танка, но он ничего не чувствовал. Страх - Только страх, от которого мутился рассудок, страх перед потоком воды, готовым вот-вот хлынуть и затопить этот железный гроб.

Катер окликнул голландский полицейский бот, потом лодка немецкой таможни. Они проверили паспорта капитана и Ролана, затем предложили направить катер в таможенную гавань в Эммерихе. Здесь таможенники произвели инвентаризацию, сверив все, что находилось на борту. В жестянку опустился футшток. Если б Марку не заткнули рот кляпом, он бы закричал. Увы, он смог лишь чуть-чуть пошевелиться, но этого никто не услышал.

Капитан получил разрешение продолжать рейс. Он велел Ролану вытащить Марка из тайника. Марк очнулся уже в каюте, но тут же снова закрыл глаза. Судороги сводили желудок, он чувствовал себя совершенно больным.

- Хочешь воды?

Нет, Марк не хотел больше воды.

- А кофе?

- Оставь меня в покое, - прошептал он еле слышно.

...Катер приближался к промышленным районам Рура. Рейн кишел здесь речными и каботажными судами. Капитан всем им уступал дорогу, заботясь только о том, чтобы не удалиться от главного фарватера, ибо страшнее всего для него сейчас было сесть на мель.

Ролан приготовил обед и принес в детскую каюту. Марк был голоден. Поев, он воспрянул духом и даже выглянул в иллюминатор. Он увидел бесчисленные трубы, изрыгавшие клубы дыма. Над Дуисбургом висело красноватое облако. Здесь было много предприятий химической и судостроительной промышленности и заводов Круппа. Никогда в жизни Марк не видел столько заводов. Казалось, этой черной стране нет конца.

- Где мы плывем? - спросил он.

- В Германии. Сейчас идем мимо Урдингена.

- Долго меня будут здесь держать?

Этого Ролан не знал. Во всяком случае, пока не прибудут во Францию. Так далеко? Да. А потом?

- Кто знает, - вздохнул Ролан. - Вечером будем в Дюссельдорфе, а там, как шеф скажет.

В спускающихся сумерках катер шел, лавируя среди парусных яхт и мотоботов в Дюссельдорфской яхт-гавани. Он покрыл примерно сто сорок миль. Надо еще учесть, что шли-то они против течения. Капитан был доволен. Рейс прошел без осложнений. Удалось обвести вокруг пальца и таможенников и полицию. Через несколько дней он будет уже в Страсбурге, а там...

Ошвартовались возле ресторанчика яхт-клуба. Капитан считал, что может позволить себе кружку пива. До сих пор все шло гладко, почему так не может идти и дальше? Судьба Фелисьена его не особенно заботила. Антверпенская полиция с радостью обменяет его на паршивого щенка, что валяется связанный у него на борту. Это будет сделано на франко-бельгийской границе. Капитан неторопливо зашагал к ресторану. Ему и в голову не приходило, что сейчас он выпьет свою последнюю кружку немецкого пива.

...Ролан во все глаза разглядывал шикарные яхты в Дюссельдорфской гавани. Он бы тоже не прочь выпить кружку пива в ресторане, но шеф предпочитал не показываться с ним вместе на людях. А кроме того, нужно было еще навести порядок на катере, наполнить баки, да и грязная посуда горой высилась на кухне. Когда с ними был Фелисьен, у Ролана было меньше работы. Не приходилось хотя бы следить за машинами и караулить пленников. Он устал. Тяжело вздохнув, он поставил на плиту котел с водой, и тут послышался стук в детской каюте.

- Ну, чего тебе? Будешь шуметь, я тебя так свяжу, что пальцем шевельнуть не сможешь!

- Мне нужно в уборную.

Понятно. Ролан помедлил, соображая, как же ему лучше осуществить эту операцию - доставить пленника в уборную и обратно.

- Ладно, я развяжу тебе ноги.

Марк лежал на палубе. Хотя веревка на ногах была уже развязана, подняться он не смог. Пришлось Ролану помочь ему.

- Сделай несколько наклонов и приседаний. Потопай ногами...

Марк с усилием сделал несколько движений. Затем, спотыкаясь, поплелся за Роланом по узкому проходу и вверх по трапу. Ролан остался сторожить у двери уборной.

- Чтоб без фокусов, - предупредил он с угрозой в голосе. - Не то пожалеешь.

Марк даже не ответил.

- Поспеши, парень. У меня до черта грязной посуды, а уже скоро одиннадцать.

- Открой, - тихо попросил Марк.

Когда они проходили мимо камбуза, Ролан остановил пленника:

- Послушай, ты не поможешь мне вымыть посуду?

- Со связанными руками?

- Я свяжу тебе опять ноги, а руки развяжу. Тогда ты сможешь вытирать тарелки.

- Ну что ж, - сказал Марк без большого восторга.

- Раз человека кормят, он должен что-то делать.

- Я не просил меня кормить.

- Ладно, смолкни.

Щиколотки снова были туго замотаны лаглинем и завязаны прочным узлом. Марк помахал освобожденными руками, точно птенец, расправляющий свои еще слишком короткие крылышки в тщетной надежде взлететь в небо. От узлов на теле остались глубокие вмятины. Руки затекли и были все в синяках до самого локтя. Ролан перебросил ему через плечо полотенце, закатал рукава, пустил немного мыла в горячую воду и сказал:

- Ну, давай вытирай. Когда-нибудь приходилось?

- Конечно. У нас на лодке. И дома тоже. - Глаза Марка затуманились. Дома! Как там, наверное, беспокоятся! Придется ли ему когда-нибудь снова увидеть родителей, братьев?..

- Чего ты? - спросил Ролан.

- Ничего. Руки болят.

- А у меня родителей нет, - сказал Ролан без всякого выражения. - Давно умерли.

- А как же...